Известный океанолог, главные научные достижения которого связаны с выяснением роли океана в долгопериодных колебаниях климата, поделился с корреспондентом «СК» наблюдениями по поводу учащающихся природных катаклизмов и будущего планеты.
Не стройте там, где строить нельзя
– Сергей Анатольевич, почему из года в год разные субъекты России страдают от наводнений? Сначала Крымск, потом Дальний Восток…
– Природные катаклизмы в нашей стране дело привычное. Но в последнее время они участились. А наводнения, о которых вы упомянули, конечно, оказались еще и экстремально редкими по силе. Как работает гидрометслужба, прогнозируя наводнения? Она имеет ряд статистических распределений редких событий, которые показывают, какое максимальное количество осадков, например, выпадет раз в 50 лет. Эти данные необходимо учитывать при строительстве по нормативам, в которые включают высоту дамб или силу, с которой воздействует на сооружение волна при максимальном шторме, и так далее. И те статистики, которые были разработаны в ХХ веке, в послевоенные годы, сейчас оказываются не совсем правдивыми. Мы сталкиваемся с такими наводнениями, которые по прогнозам, сделанным на основании тех статистик, должны проходить, например, раз в 200–500 лет. Ни одни строительные нормы, соответственно, не разрабатывались с учетом изменений, с которыми мы сталкиваемся сегодня. Кажется, что во всем виноват человек. Напрямую он не виноват, потому что человек не в силах вызвать количество осадков в 250–300 мм в день, если до этого выпадало 30–50 мм максимум.
Еще один момент – глобальное изменение климата, которое приводит к увеличению частоты экстремальных явлений. Конечно, природный фактор – основная причина. Но нельзя забывать и об антропогенном. Если говорить о Дальнем Востоке, тут еще сказались взаимоотношения с Китаем. У них также часто случаются наводнения, гибнет много людей. Но что китайцы сделали: они обваловали русло реки Сунгари так, что вода не разливается по их территории, а прямиком течет в сторону Хабаровска, разливаясь уже здесь. Китай тратит много денег на гидротехнические работы. Они этим вопросом активно занимаются, отводят от себя угрозы.
– Что нужно делать нам, чтобы отвести от себя угрозы со стороны природы?
– Не строить там, где нельзя. Возьмем для примера район Кавказа. Исторически народы Кавказа никогда не возводили поселки в тех местах, где сходили лавины или сели. Сейчас же люди выкупают земли как раз в таких опасных местах, строят дачные участки, рискуя своей жизнью. Если у них снесет дом, то государство им возмещает ущерб. А почему государство должно всем выплачивать убытки? Этим нужно заниматься страховым компаниям, которые в странах Европы и Америки регулируют вопросы, касающиеся мест, где можно или нельзя строить дома, получают корректную статистику опасных явлений. Если ты строишь в опасном месте, то рискуй своими деньгами и своей недвижимостью и не требуй денег у государства.
– Есть ли еще субъекты нашей страны, которые находятся в зоне риска?
– Конечно! Например, это районы Кавказа, которые подвержены сходу снежных лавин и селевой активности. Грязевые потоки, кстати, провоцируются в большей степени человеком. Например, из-за постройки ряда олимпийских объектов изменяются русла рек и береговые полосы, сводятся леса, меняется и способность проникания воды в почвы, соответственно, происходят стекания со склонов (те же грязекаменные потоки) и провоцируются наводнения.
Не будем забывать и о таком опасном явлении, как засуха. Климат таков, что если в одном месте осадков прибавилось, в другом должно убавиться. Поэтому есть опасность засухи для района Средиземного моря, южной части России.
Высота волны в Преголе подрастет
– Наш регион достаточно сырой, рядом Балтийское море, штормы тоже не редкость. Насколько высока вероятность того, что и Калининградскую область коснется, например, наводнение?
– Экстремальные осадки могут коснуться, безусловно. В вашем случае необходимо смотреть статистики по Преголе. Наводнения же могут быть связаны как с большим количеством осадков, так и со штормовыми нагонами – тогда в устье Преголи придут воды из Балтики. Плюс никто не отменял изменения уровня воды – он повышается на 3 миллиметра в год. Если это будет продолжаться, то к концу ХХI века уровень воды повысится на полметра – для низменной территории это, конечно, много. Увеличится и средняя высота волны, потому что повысится циклоническая активность. Волна будет захлестывать дальше, и при определенных штормах берега будут размываться. Причем будет влиять не столько сила шторма, сколько направление подхода волны.
– Вы подчеркнули, что уровень воды повышается на 3 миллиметра в год. С чем это связано?
– Во-первых, это связано с общим потеплением океана. Атмосфера теплеет, вместе с ней и океан. Поэтому у него изменяется плотность воды: чем вода теплее, тем у нее меньше плотность, а чем меньше плотность, тем выше становится уровень. Во-вторых, это в большей степени таяние Гренландского ледяного щита, в меньшей степени – Антарктиды. Климат вообще в Южном полушарии изменяется меньше, чем в Северном.
Нужно быть готовыми
– Недавно ученые из Кембриджа опубликовали результаты исследования об экономических последствиях глобального потепления. В числе пострадавших, по их словам, окажется Россия. Прогнозы несколько расходятся: одни утверждают, что полностью мерзлота исчезнет к 2020 году, другие – что к 2050 году. Как бы вы прокомментировали такую перспективу? И чем опасно полное исчезновение вечной мерзлоты?
– Я бы не сказал, что через 20–30 лет мерзлота исчезнет. Изменится толщина ее слоя, площадь уменьшится. Нам важно, чтобы те сваи, которые сейчас вбиты в мерзлоту, продолжали держать постройки. Ведь если верхний слой растает и сваи перестанут держать здания, их несущая способность уменьшится в несколько раз. Еще один момент – берега ряда наших северных морей, например Карского, сложены по большей части из ископаемых льдов. При потеплении у нас начинается процесс разрушения берегов. В таких местах берега отступают на 10 метров в год.
Помимо того, что меняется мерзлота на суше, меняется и толщина льда в Северном Ледовитом океане. Этот ледяной покров тоже уменьшается. 2013 год был еще суровым, но вот 2012 год был самым свободным ото льдов. Как только у нас уменьшается площадь льдов, увеличивается открытая поверхность воды, и ветер на этой поверхности разгоняет большие волны. И берега, которые раньше не видели высоких волн из-за малого пространства, свободного от ледяного покрова, вдруг стали разрушаться. Тут даже не сила ветра влияет, а возросший разгон волны на обширном пространстве чистой воды. Более того, известны случаи, когда при такой ситуации белые медведи начинают захлебываться: они просто не приспособлены к таким акваториям без льда.
– Глобальное потепление так ли вообще страшно, как о нем говорят?
– В целом, нет. Нужно просто быть готовым к последствиям, уметь адаптировать хозяйство и население. Но я не исключаю, что для некоторых регионов выгоднее будет не бороться с проблемами, а переселить людей. И наша страна обладает множеством территорий, которые не в достаточной мере освоены и могут быть более благоприятны в будущем климате.
Справка «СК»
Сергей Анатольевич Добролюбов – океанолог, специалист в области физической океанологии. Член-корреспондент РАН по Отделению наук о Земле. В 1993–2003 годах участвовал в шести международных океанских экспедициях в Атлантическом океане в рамках программы WOCE («Глобальный эксперимент по циркуляции океана») и CLIVAR («Изменения климата»), был ответственным исполнителем от МГУ двух международных грантов по исследованию роли Северной Атлантики в колебаниях климата. Приглашенный профессор БФУ им. И. Канта, читает лекции магистрантам программы «География. Прибрежная океанография».
