Материалы на проблемные темы делать сложно, а по вопросам медицины — особенно. На откровенные разговоры часто идут только анонимно и с оговоркой «не для печати», и речь тут не только о врачах, но и о пациентах, их родных. Безусловно, на это есть разные причины.
После этого материала калининградцев прорвало: посыпались личные истории, перечисление проблем и болевых точек. Напомним, что строительство онкологического центра заморожено из-за критики Минздрава РФ – проект отправили на доработку. В то же время больных будут направлять на лечение и обследование в другие регионы России. А на улице Иванникова в следующем году откроют онкологический диспансер. Это будет не возрождение прежней службы, где в том числе проводили операции (сейчас их делают в областной больнице), а создание центра женского здоровья с кабинетом патологии шейки матки, установкой маммографа, наблюдением пациентов радиологии и химиотерапии. Обновилось и руководство онкологической службы: онкоцентр возглавил оперирующий онколог из Москвы Александр Кравченко, а главным онкологом области стал Михаил Попов, заведующий онкослужбой областной клинической больницы.
Заветный конверт
– Осенью прошлого года у моей мамы заболела грудь. Первым делом она, как и многие сейчас, пошла в платную клинику — там ей посоветовали приложить капустный лист и отправили домой. В государственном медучреждении обнаружили уже рак груди. Диагноз нам сказали примерно через неделю после первого обращения. Операция же последовала только через три месяца! Все это время было потрачено на поиск потерянной карточки, кучу бумаг, очереди. Зачастую только после появления заветного конверта образуются места на компьютерную томографию не через месяц, а быстрее, как и места в очереди на операцию и в стационар, – поделился своей историей фотограф Денис Кичатов. – Хочется надеяться, что новое руководство онкологической службы региона сможет изменить ситуацию, потому как пока она ужасает.
Не менее тягостное впечатление оставляют и другие примеры.
– Когда маме поставили диагноз «рак», я научилась делать уколы, самостоятельно придумывать схемы обезболивания и многим другим вещам, – добавляет дизайнер Олеся Андреева.
– В прошлом году у отца диагностировали онкозаболевание. Чтобы попасть к онкологу на прием, нужен был талон. Идти за ним пришлось в многопрофильную больницу, откуда специалист отправил в областной онкодиспансер… к самому себе, – рассказывает Николай Украинцев.
– Когда диагноз "рак" поставили моей маме, пока не подключили всех знакомых и по белым карманам не стали раскладываться деньги, все разводили руками и говорили: «Извините, ждите, ничем помочь не можем, у нас таких, как вы, много», – комментирует директор брендингового агентства Александр Пронин.
«Это не про меня»
И подобных историй, к сожалению, много. Как и других — о том, как быстро прооперировали и вылечили родных в Обнинске, Санкт-Петербурге, Уфе, как помогли в ближайшей загранице – Минске и Берлине.
– В каких-то регионах России ситуация действительно лучше, но в основном она похожа, – считает Наталья Балыбердина, она с семьей недавно переехала в Калининград. – Когда я жила в Чите, страховая компания, где работала, запустила страховой продукт специально на случай онкологических заболеваний.
Я тогда обила пороги многих больниц. Встречалась с региональными министрами и главврачами, говорила о том, что в лечении онкозаболеваний все не просто и пациенты остаются со своим диагнозом один на один. Но проблема не только в системе здравоохранения. Когда заговариваешь с людьми на тему онкологии, многие не хотят об этом слышать и лишний раз ассоциировать себя с этими заболеваниями. Получается замкнутый круг. Нам говорят: проверяйтесь каждый год, сдавайте анализы. Мы находим отговорки «некогда / нет денег /
я здоров». Потом что-то случается, и мы проходим семь кругов бюрократического ада ради обследования и лечения. А те, кто находится рядом и видит это, продолжают закрываться и как молитву твердить «это не про меня».
P. S. Конечно, все перечисленные истории — это конкретные вопросы к чиновникам, руководителям медучреждений. И мы их обязательно зададим, а тему разговора — продолжим. Бесспорно, что больницы и поликлиники работают, есть специалисты, аппаратура, но проблемы с системой здравоохранения, и в частности с онкологической помощью, в области есть. И о них обязательно нужно говорить.
фото Алексея Заливатского
После этого материала калининградцев прорвало: посыпались личные истории, перечисление проблем и болевых точек. Напомним, что строительство онкологического центра заморожено из-за критики Минздрава РФ – проект отправили на доработку. В то же время больных будут направлять на лечение и обследование в другие регионы России. А на улице Иванникова в следующем году откроют онкологический диспансер. Это будет не возрождение прежней службы, где в том числе проводили операции (сейчас их делают в областной больнице), а создание центра женского здоровья с кабинетом патологии шейки матки, установкой маммографа, наблюдением пациентов радиологии и химиотерапии. Обновилось и руководство онкологической службы: онкоцентр возглавил оперирующий онколог из Москвы Александр Кравченко, а главным онкологом области стал Михаил Попов, заведующий онкослужбой областной клинической больницы.
Заветный конверт
– Осенью прошлого года у моей мамы заболела грудь. Первым делом она, как и многие сейчас, пошла в платную клинику — там ей посоветовали приложить капустный лист и отправили домой. В государственном медучреждении обнаружили уже рак груди. Диагноз нам сказали примерно через неделю после первого обращения. Операция же последовала только через три месяца! Все это время было потрачено на поиск потерянной карточки, кучу бумаг, очереди. Зачастую только после появления заветного конверта образуются места на компьютерную томографию не через месяц, а быстрее, как и места в очереди на операцию и в стационар, – поделился своей историей фотограф Денис Кичатов. – Хочется надеяться, что новое руководство онкологической службы региона сможет изменить ситуацию, потому как пока она ужасает.
Не менее тягостное впечатление оставляют и другие примеры.
– Когда маме поставили диагноз «рак», я научилась делать уколы, самостоятельно придумывать схемы обезболивания и многим другим вещам, – добавляет дизайнер Олеся Андреева.
– В прошлом году у отца диагностировали онкозаболевание. Чтобы попасть к онкологу на прием, нужен был талон. Идти за ним пришлось в многопрофильную больницу, откуда специалист отправил в областной онкодиспансер… к самому себе, – рассказывает Николай Украинцев.
– Когда диагноз "рак" поставили моей маме, пока не подключили всех знакомых и по белым карманам не стали раскладываться деньги, все разводили руками и говорили: «Извините, ждите, ничем помочь не можем, у нас таких, как вы, много», – комментирует директор брендингового агентства Александр Пронин.
«Это не про меня»
И подобных историй, к сожалению, много. Как и других — о том, как быстро прооперировали и вылечили родных в Обнинске, Санкт-Петербурге, Уфе, как помогли в ближайшей загранице – Минске и Берлине.
– В каких-то регионах России ситуация действительно лучше, но в основном она похожа, – считает Наталья Балыбердина, она с семьей недавно переехала в Калининград. – Когда я жила в Чите, страховая компания, где работала, запустила страховой продукт специально на случай онкологических заболеваний.
Я тогда обила пороги многих больниц. Встречалась с региональными министрами и главврачами, говорила о том, что в лечении онкозаболеваний все не просто и пациенты остаются со своим диагнозом один на один. Но проблема не только в системе здравоохранения. Когда заговариваешь с людьми на тему онкологии, многие не хотят об этом слышать и лишний раз ассоциировать себя с этими заболеваниями. Получается замкнутый круг. Нам говорят: проверяйтесь каждый год, сдавайте анализы. Мы находим отговорки «некогда / нет денег /
я здоров». Потом что-то случается, и мы проходим семь кругов бюрократического ада ради обследования и лечения. А те, кто находится рядом и видит это, продолжают закрываться и как молитву твердить «это не про меня».
P. S. Конечно, все перечисленные истории — это конкретные вопросы к чиновникам, руководителям медучреждений. И мы их обязательно зададим, а тему разговора — продолжим. Бесспорно, что больницы и поликлиники работают, есть специалисты, аппаратура, но проблемы с системой здравоохранения, и в частности с онкологической помощью, в области есть. И о них обязательно нужно говорить.
фото Алексея Заливатского
