В судебных заседаниях нередко приходится с замиранием сердца от сопереживания наблюдать, как тот или иной неискушенный участник разбирательства в судорожных попытках понять происходящее обращается к судье, ведущему процесс, с каким-либо самым главным в его понимании вопросом и вместо ответа громко, на весь зал, слышит резкую фразу «Суду вопросы не задают!».Для обычного человека любое судебное заседание – уже стресс, а после такой категоричной фразы ее жертва впадает в ступор до самого окончания заседания, говорит, сама не понимая, и только выйдя из суда на улицу и слегка успокоившись, пытается осознать, что же это было и как с этим жить дальше.
Нисколько не сомневаюсь, что такая фраза, каким бы тоном она судьей ни говорилась, права на существование не имеет. Прежде всего, это невежливо, знай, мол, свое место и помалкивай, пока тебя не спросят. И по существу избегать к себе вопросов для судьи неправильно во всех отношениях. Не только потому, что боязнь вопросов считается признаком слабого профессионализма и недостаточного жизненного опыта.
Согласитесь, что любое, даже самое маленькое по значению обращение человека в суд тоже является для него подсознательно ни много ни мало большим вопросом о том, существует ли справедливость и право на счастье. И прежде всего от судьи зависит, с каким ответом на этот большой вопрос придет человек из суда домой. Причем, как ни удивительно, ответ на этот большой вопрос не находится в прямой связи с результатом обращения в суд. И отрицательный результат, будучи в правильном судебном решении убедительно обоснован, разумный человек как несправедливость не воспринимает.
Сторонники иной точки зрения могут возразить, что в кодексах России отсутствует норма закона, в которой было бы буквально зафиксировано право участвующих в деле лиц задавать вопросы судье. Не соглашусь и сошлюсь на статью 156 ГПК РФ, по которой председательствующий судья не только руководит судебным заседанием, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств и обстоятельств дела, но и дает разъяснения относительно своих действий.
Из этой нормы закона однозначно вытекает, что даже в случае, например, когда судье, по закону, нельзя до вынесения решения высказывать свое мнение по рассматриваемому делу, а участник судебного разбирательства пытается вопросами вольно или невольно как-нибудь выведать это, судья все равно обязан дать ответ, разъяснив, что мнение судьи не может считаться сформированным, не высказывается до завершения разбирательства и будет выражено только при вынесении окончательного судебного решения в его письменном тексте.
Уместна и ссылка на статьи 165 и 166 ГПК РФ, по которым судья разъясняет лицам, участвующим в деле, их процессуальные права и обязанности и разрешает их ходатайства по вопросам, связанным с разбирательством дела. А в действующем Кодексе судейской этики, принятым Всероссийским съездом судей, зафиксирован принцип, по которому судья должен соблюдать высокую культуру поведения в процессе, вести себя достойно, терпеливо, вежливо в отношении участников процесса и других лиц (пункт 7 статьи 11).
То есть любой связанный с разбирательством дела вопрос с полным правом может адресоваться судье и начинаться словами «Ходатайствую о разъяснении» или «Прошу разъяснить», а вот с фразы «У меня вопрос к суду» обращение к судье лучше не начинать.
Нисколько не сомневаюсь, что такая фраза, каким бы тоном она судьей ни говорилась, права на существование не имеет. Прежде всего, это невежливо, знай, мол, свое место и помалкивай, пока тебя не спросят. И по существу избегать к себе вопросов для судьи неправильно во всех отношениях. Не только потому, что боязнь вопросов считается признаком слабого профессионализма и недостаточного жизненного опыта.
Согласитесь, что любое, даже самое маленькое по значению обращение человека в суд тоже является для него подсознательно ни много ни мало большим вопросом о том, существует ли справедливость и право на счастье. И прежде всего от судьи зависит, с каким ответом на этот большой вопрос придет человек из суда домой. Причем, как ни удивительно, ответ на этот большой вопрос не находится в прямой связи с результатом обращения в суд. И отрицательный результат, будучи в правильном судебном решении убедительно обоснован, разумный человек как несправедливость не воспринимает.
Сторонники иной точки зрения могут возразить, что в кодексах России отсутствует норма закона, в которой было бы буквально зафиксировано право участвующих в деле лиц задавать вопросы судье. Не соглашусь и сошлюсь на статью 156 ГПК РФ, по которой председательствующий судья не только руководит судебным заседанием, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств и обстоятельств дела, но и дает разъяснения относительно своих действий.
Из этой нормы закона однозначно вытекает, что даже в случае, например, когда судье, по закону, нельзя до вынесения решения высказывать свое мнение по рассматриваемому делу, а участник судебного разбирательства пытается вопросами вольно или невольно как-нибудь выведать это, судья все равно обязан дать ответ, разъяснив, что мнение судьи не может считаться сформированным, не высказывается до завершения разбирательства и будет выражено только при вынесении окончательного судебного решения в его письменном тексте.
Уместна и ссылка на статьи 165 и 166 ГПК РФ, по которым судья разъясняет лицам, участвующим в деле, их процессуальные права и обязанности и разрешает их ходатайства по вопросам, связанным с разбирательством дела. А в действующем Кодексе судейской этики, принятым Всероссийским съездом судей, зафиксирован принцип, по которому судья должен соблюдать высокую культуру поведения в процессе, вести себя достойно, терпеливо, вежливо в отношении участников процесса и других лиц (пункт 7 статьи 11).
То есть любой связанный с разбирательством дела вопрос с полным правом может адресоваться судье и начинаться словами «Ходатайствую о разъяснении» или «Прошу разъяснить», а вот с фразы «У меня вопрос к суду» обращение к судье лучше не начинать.
