Владимир Путин дал субъектам России право самим определять форму избрания губернаторов. Теперь помимо прямых выборов возможно представление кандидатов через региональный парламент. В областной думе идут дебаты по этому поводу, но решение пока не принято. Известный калининградский политтехнолог Анатолий Ромашко ответил на вопросы журналиста «СК» о политическом настоящем и будущем страны и региона.
Капитализм + демократия = развитие
– Чем вызвана нынешняя кампания против ряда депутатов Госдумы?
– Демократизацией власти. Этап закручивания гаек после вольницы 1990-х закончился в декабре 2011 года. Тогда люди дали власти понять, что им нужна уже не стабильность, а развитие. Но невозможно взять западную демократию и за год сделать так, чтобы она работала в России. Это длительный эволюционный процесс. Кампания за прозрачность активов депутатов – это его часть. Да и Госдума долго была неприкасаемым органом. Сейчас ситуация меняется, отсюда такой пристальный интерес к доходам и собственности депутатов.
При этом сама власть хотя и понимает необходимость перемен, но не готова к ним. В истории с конфликтом газеты «Московский комсомолец» и депутатов Госдумы мы увидели, что не все члены «Единой России» готовы к конструктивному диалогу. Однако запрос на демократизацию – это объективно назревшие перемены, поэтому кое-кому придется с этим смириться. Я думаю, что у России есть особенности, но нет особого пути. В целом мы движемся к укреплению капитализма и демократии.
– А какой, по вашему мнению, путь у Калининградской области?
– Нужно, чтобы Россия наконец поняла, что с нами делать. Калининград в составе страны – это черная дыра, край непуганых контрабандистов или Особая экономическая зона и экспериментальный полигон? До российской элиты дошло, что деньги нужно оставлять внутри страны и создавать собственную финансовую инфраструктуру. В связи с этим оффшорная зона в Калининграде выглядит для большой России заманчиво. Я думаю, что это та самая идея, которая приживется и даст результат.
В итоге все решает федеральный центр
– Какой механизм избрания губернатора вы считаете наиболее вероятным для нас?
– Новый закон дал федеральной власти пространство для принятия нужных решений. Теоретически это компетенция областной думы, но мы-то прекрасно понимаем: все сводится к тому, какой губернатор нужен федеральному центру. Учитывая протестный фактор, возможно, будет принято решение о прямых выборах главы региона. Хотели выбирать сами? Давайте. Только потом, если что, сами виноваты. Областная дума должна определиться с формой избрания губернатора до конца мая. Насколько я знаю, пока среди депутатов общего мнения нет.
В любом случае парламентские партии, представленные в облдуме, не готовы дать трех конкурентоспособных кандидатов. Возможно повторение ситуации последних выборов мэра Калининграда, когда от партии власти выдвинули одного кандидата, и это предопределило результат голосования, так как «Единая Россия» сегодня вобрала в себя практически все человеческие, финансовые и политические ресурсы в регионе. Поэтому получилась неравная борьба между одним по-настоящему сильным кандидатом и несколькими слабыми. Если партия власти к времени «Ч» не ослабит хватку, все опять решится на не выборах, а на праймериз «Единой России». Могу сказать, что у Александра Ярошука сильного желания идти в губернаторы пока нет.
– В чем плюсы и минусы нынешнего Николая Цуканова?
– Что касается плюсов, к ним относятся энергичность и целеустремленность. Надо отдать должное, губернатор не всегда работает в дружественной среде, но ему удается быть сценичным и по-хорошему напористым в любой ситуации. К минусам я бы отнес отсутствие системности. Николай Цуканов – человек увлекающийся и разочаровывающийся, поэтому его слабости – плод этих личных качеств.
Я думаю, что нынешний губернатор симпатичен многим жителям региона еще и тем, что он калининградец, настоящий областной деятель, без столичного лоска. Но при этом он, бесспорно, умный и понимающий человек. Я думаю, что эти качества позволят ему уточнить свой курс, и это создаст перспективы переизбрания на второй срок.
На результат и без иллюзий
– Кем вы себя считаете: политтехнологом, пиарщиком или имиджмейкером?
– Я считаю себя скорее имиджмейкером, а не политтехнологом. Моя работа – создавать позитивный образ политика, а значит, я решаю более широкие задачи. В имиджмейкинге мне нравится, что это работа на результат. Конечно, создание и поддержание имиджа – это постоянный процесс, но самое главное, безусловно, предвыборная кампания. И здесь все очевидно. На выборах второго места нет. Есть цель, и я воспринимаю ее как вызов.
– Как вы реагируете на обвинения политтехнологов в обмане населения?
– Работа в рекламе и пиаре не аморальна. Мы говорим людям то, что они хотят услышать. У общества есть запрос на то, чтобы кто-то за все отвечал. Мы предоставляем кандидатов на эту роль. А как они с ней справляются, это на их совести. Но я сам решаю, с кем работать. В своей практике я несколько раз отказывался на свой страх и риск от серьезных предложений. Мне важно знать о кандидате все. Любые мелочи биографии могут стать либо фишкой кампании, указав на хорошие качества кандидата, либо ее концом.
Я ответственно заявляю, что ни один из моих кандидатов не был хуже, чем остальные претенденты. У меня жесткие моральные принципы, хотя многие не верят, что в политике это возможно.
– Что является неотъемлемой частью политического пиара?
– Не думаю, что в пиаре так уж ценно профильное образование. Я учился на практике, на опыте моих коллег. Для меня важнее призвание. Вообще политическим имиджмейкером может стать каждый, если понимает исторический момент и глобальные процессы, а главное – видит, как они влияют на происходящее в России, в конкретном регионе. Я понял это в 1996 году на предвыборной кампании Анатолия Собчака. Фокус-групповые исследования показали, что люди устали от перемен и хотят просто хорошо жить, быть по-мещански счастливыми, с занавесками и геранью на окне. И этот запрос на стабильность, несмотря на высокий рейтинг, не дал моему кандидату выиграть, потому что он ассоциировался с перестройкой, с глобальными переменами в жизни страны и каждого человека.
Чиновник — лишь винтик
– А почему вы с вашим опытом сами не стали профессиональным политиком?
– Потому что у меня нет иллюзий по поводу политической деятельности. У нас не принято говорить о том, что это тяжелый труд. Население до сих пор мыслит по схеме: завод производит столько-то деталей, а что производит правительство КО или мэрия Калининграда? На первый взгляд, ничего, и начинают сыпаться обвинения в том, что чиновники ничего не делают. Но это заблуждение. На самом деле любой орган власти занимается самым сложным производством – производством решений, которые должны быть юридически, экономически и политически обоснованы. Это громадная ответственность. Мы вспоминаем о власти, когда происходит что-то плохое, и устраиваем большой скандал. Но ведь 99% решений работают, а мы кричим только про 1%.
Также у нас есть иллюзия, что, чем выше должность, тем больше человек может выразить себя –за счет того, что он сам принимает решения. Это в корне неверно. Чем выше место во властной иерархии, тем больше контроля и нормативов. Чиновник – это винтик в огромной системе. Поэтому, когда Владимир Путин говорит, что он работает «как раб на галерах», я знаю, что это правда.
Справка СК
Анатолий Ромашко работает в Калининграде с 1998 года. На его счету предвыборные кампании Юрия Савенко, Владимира Егорова и Александра Ярошука. С 2000 по 2001 год работал заместителем губернатора Калининградской области. С 2002 по 2003-й был руководителем исполкома «Единой России». Сейчас занимается исключительно политическим пиаром.
