(Есенину – гениальному переводчику с языка растений и зверья на человеческий)

Было за окнами темно и холодно,

Лишь слышен веток был озябших стук…

И сам собою зазвонил вдруг колокол,

Издав протяжный печальный звук.

Осиротели «зеленя стозвонные»,

Растерян и «заледенелый клен».

Не докричаться им и с мегафонами

До тугоухих нынешних времен.

Что ж, ускакал он на коне на розовом,

Лишь голубая пыль из под копыт…

Ушел Поэт, и опустела просто

Отчизна, что в тар-тарары летит.

Вот ниспадает вновь одежда ржавая

Больных деревьев, помнящих его.

Эх, уникальная ты, голова кудрявая,

Осиротила всех, и больше ничего.

Но как немало, если ночью душною

Связующею нитью этот чуткий стих

У бабушки и внучки под подушками,

Сердца сшивая, до утра притих.

Когда за окнами темно и холодно,

И слышен веток лишь озябших стук,

Пусть сам собою зазвонит вдруг колокол,

Издав протяжный печальный звук.