(Есенину – гениальному переводчику с языка растений и зверья на человеческий)
Было за окнами темно и холодно,
Лишь слышен веток был озябших стук…
И сам собою зазвонил вдруг колокол,
Издав протяжный печальный звук.
Осиротели «зеленя стозвонные»,
Растерян и «заледенелый клен».
Не докричаться им и с мегафонами
До тугоухих нынешних времен.
Что ж, ускакал он на коне на розовом,
Лишь голубая пыль из под копыт…
Ушел Поэт, и опустела просто
Отчизна, что в тар-тарары летит.
Вот ниспадает вновь одежда ржавая
Больных деревьев, помнящих его.
Эх, уникальная ты, голова кудрявая,
Осиротила всех, и больше ничего.
Но как немало, если ночью душною
Связующею нитью этот чуткий стих
У бабушки и внучки под подушками,
Сердца сшивая, до утра притих.
Когда за окнами темно и холодно,
И слышен веток лишь озябших стук,
Пусть сам собою зазвонит вдруг колокол,
Издав протяжный печальный звук.