В Калининграде третий месяц реализуется проект «Историческое наследие и характер места». 
В арт-пространстве «Ворота» проходят публичные лекции экспертов из Калининграда и других городов, посвященные разным аспектам наследия и тому, как в послевоенные годы с ним работали в нашей области. Одним из спикеров стал историк Илья Дементьев. Он рассказал о первом десятилетии после 1945 года и объяснил, какую роль в отношении к наследию сыграло государство и отдельные личности. А также о том, перечеркнула ли советская история довоенное прошлое и существует ли между ними радикальный разрыв.

Вернули дом философа

– Анализируя опыт взаимодействия с довоенным прошлым на калининградской земле в повседневной культуре – использования в быту трофейной посуды, мебели, автомобилей, а также практик мелиорации, адаптации к новым условиям жизни, – нужно признать, что соприкосновение новых жителей области и их предшественников было наиболее тесным именно в повседневности. При этом оно же, несмотря на множество имеющихся у нас источников, наименее осмыслено, – считает историк.
Если говорить об отношении государства к немецкому наследию в первое послевоенное десятилетие, оно претерпевало изменения. Конечно, отрицание прошлого было. Но вовсе не радикальное, как считалось в конце 1980-х – начале 1990-х.
– Отсутствие внимания к прошлой культуре — тема не новая, – рассказал Илья Дементьев. – Его можно проследить на этой земле и раньше: например, еще в начале XIX века здания, связанные с Иммануилом Кантом, были центрами притяжения, вызывали интерес. А потом их не стало. Причина тут не в каких-то глобальных исторических событиях – строения просто снесли. И только в прошлом году специ-алисты БФУ им. И. Канта сделали 3D-реконструкцию дома Канта в Кёнигсберге. Теперь мы можем хотя бы приблизительно увидеть, как жил философ.
После войны советские власти считали важными только некоторые элементы наследия. Первый мемориал павшим воинам-гвардейцам, известный как «памятник 1200», был открыт в Калининграде уже 30 сентября 1945 года. И до случая с могилой Канта внимание вообще обращали только на памятники ВОВ. 
– Спасением усыпальницы философа и, как следствие, Кафедрального собора мы во многом обязаны личной инициативе простого человека. Калининградский историк Юрий Костяшов обнаружил в архивах письмо В. В. Любимова (скорее всего, это псевдоним какого-то нашего земляка, но пока про этого человека выяснить ничего не удалось): еще в 1947 году, до хрущевской оттепели, он написал в газету «Известия» о том, что в Кёнигсберге жил и работал родоначальник немецкого классического идеализма Иммануил Кант, которого высоко ценил Энгельс. И что церковь, у стены которой находится его могила, совершенно разрушена – со временем ее могут снести, а вместе с ней исчезнет и могила философа. Письмо послужило свое-образным триггером, и вскоре местные власти решают защитить могилу: в феврале 1950 года облисполком обращается в Москву с просьбой внести надгробие Канта в списки памятников культуры общесоюзного значения. А в 1956 году усыпальницу ремонтируют и делают благо-устройство, – говорит Дементьев.

Сохранение культуры

В 1956 году вышло постановление Калининградского облисполкома о мероприятиях по учету и сохранению памятников, оно призывало не допускать разрушения в том числе того, что появилось в области до войны. В те годы считалось, что советский народ — самый передовой, наследник всего прогрессивного в истории, а потому несет ответственность за сохранение мировой культуры. 
– Благодаря этому документу возник интерес к таким историческим фигурам, как астроном Бессель, физик Нейман, ботаник Каспари — профессорам кёнигсбергской Альбертины (в 1954 году поступило предложение по сохранению их могил). К такому пониманию шли постепенно. В книге Костяшова «Секретная история Калининградской области. Очерки 1945–1956 гг.» (16+) процитировано письмо калининградского учителя Прохорехина в Управление по охране исторических и архитектурных памятников при Совете министров СССР, отправленное в сентябре 1956 года. Он писал, что «неизвестно по указанию кого Королевский замок разрушается с целью утилизации кирпича... Жаль, что такой исторический памятник не сохранится для потомства. Ведь многие приезжающие захотят увидеть его, а уберечь его от полного разрушения еще есть время. Таково не только мое мнение, но и мнение многих калининградцев, желающих сохранить историю», – делится эксперт.
И хотя замок от разрушения это письмо не спасло, оно засвидетельствовало процесс переосмысления отношения и жителей, и государства к наследию. Конечно, средств не хватало, но все же местные власти были вынуждены отвечать на запросы сверху, оформлять шефство воинских частей, школ, коммунальных учреждений над памятниками... При всех очевидных идеологических ограничениях государство доносило до калининградцев мысль о том, что наследие требует ответственного отношения.

Русские корни

Со временем обратили внимание на памятники времен Первой мировой войны (в 1950–1960-е появились примеры их благоустройства и учета), начался поиск русских корней (установка памятника Багратиону и т. д.). Любопытно, что все инициативы касались военных, хотя среди гражданских было много достойных фигур. Единственное исключение — Константин Скрябин, выдающийся отечественный гельминтолог. Он сделал многое для науки, его имя было увековечено в разных частях страны. В 1912–1913 годах Скрябин стажировался в Кёнигсберге, и в 1956 году местное руководство Ветстанции обратилось в облисполком с просьбой установить ему памятную доску. Власти это пообещали, и хотя она, по всей видимости, так и не появилась, это стало интересным прецедентом.  
Были и случаи, которые можно назвать везением. Например, с памятником средневековому поэту Вальтеру фон дер Фогельвейде. Никакого отношения к Кёнигсбергу он не имел, но в 1930 году в этом городе ему поставили памятник. Тот некоторое время стоял в зоопарке, пережил войну, а в 1954 году попал на учет уже при советской власти. Стоял в разных местах, в 2016 году вернулся в зоопарк, где его можно увидеть и сегодня.
– На самом деле в послевоенные годы в области было немало людей, которые сохраняли наследие, в том числе принадлежавшее чужой культуре. Они достаточно рано поняли, что для налаживания нормальной жизни на новом месте требуется ответственное отношение к прошлому, – считает Илья Дементьев.


Илья Дементьев: «Многие понимали: для жизни на новом месте нужно ответственно относиться к прошлому»


В 2017 году в Калининградский зоопарк приезжала дочь немецкого скульптора Георга Фуга, создателя памятника поэту Фогельвейде, Дорелиза Путцар

фото арт-пространства «Ворота» и с сайта kldzoo.ru