Павел родился и вырос в Магадане, с детства хотел стать врачом и уже в седьмом классе напросился на практику в детскую больницу. Увиденное не только не отпугнуло, а, напротив, еще больше укрепило в выборе профессии: после 9-го класса наш собеседник пошел в медучилище, подрабатывал фельдшером на скорой помощи, санитаром в реанимации и роддоме, а затем окончил медуниверситет во Владивостоке.
Север забирает здоровье
– Я работал в разных медучреждениях, общий стаж – почти 20 лет. На Севере практикуют короткие контракты – у меня три дочери, денежный вопрос всегда был актуальным, и я ехал туда, где готовы были хорошо платить. Так что оперировал на Камчатке, в Находке, на Алеутских островах, – объясняет Павел. – Меня все устраивало, но жить в тех местах с возрастом становилось все сложнее — не хватало солнца, витаминов. Мы с женой решили переезжать, в том числе ради детей – младшей дочери сейчас всего 9 лет, и мы думали о ее будущем.
Идею перебраться в Калининград подала одна из дочерей — она сюда приезжала, город и климат понравились, так что семья Хорольских продала недвижимость в Приморье, а на новом месте купила домик в пос. Чкалово Нестеровского района. Здание старое, многое придется восстанавливать, но давно хотелось пожить не в многоэтажке, а на земле.
Павел вспоминает, как работал на Севере в самых разных больницах и всегда старался общаться с пациентами, все им объяснять. Говорит, всегда понимал, что от болезней никто не застрахован, беда может коснуться любой семьи. Оказалось, что и его тоже — уже после переезда диагноз «рак» поставили его средней дочери, 28-летней Виктории.
Потеряли время
– Два года назад осенью дочка позвонила и сказала, что нащупала у себя в груди небольшую опухоль. Сразу же ей сказал идти к маммологу. Вика работала стюардессой, времени свободного между полетами было мало, и она поступила, как многие: не стала ждать в очередях в госучреждении, а обратилась в одну известную частную клинику Калининграда. Врач осмотрела, сделала УЗИ и успокоила девушку — сказала, что это всего лишь жировик, сам рассосется. Я, конечно, предупредил дочь, чтобы она не расслаблялась и через месяц повторила обследование, но, увы, дети не слишком прислушиваются к родителям.
В итоге, как теперь понимает Павел, они потеряли самое главное — время.
– В феврале дочка снова заговорила об опухоли: ей показалось, что та выросла. Тут уж я настоял на собственном осмотре и ужаснулся — срочно отправил снова к врачу. Биопсия показала рак, – с горечью вспоминает отец.
Пресловутые торги
Дальше началась бесконечная борьба, которая продолжается по сей день.
– При опухоли в груди обязательно проверяют, не дала ли она метастазы в другие органы — обследование все в той же клинике в апреле показало, что их нет. Дочку уговаривали дальше лечиться в Калининграде, но мое сердце было не на месте, и я повез Вику к коллегам в Российский онкологический центр (РОНЦ) им. Блохина, – говорит Павел. – Московские врачи обнаружили многочисленные метастазы в печени. Получается, что мы и так потеряли драгоценное время, а остались бы в области, скорее всего, получили бы неправильное лечение. Вики с нами уже могло бы не быть!
Девушку лечили в Москве, за последний год она многое перенесла. Из-за инвалидности I группы работу пришлось оставить, как и планы о карьере (уже будучи больной, девушка окончила авиационную академию в Санкт-Петербурге). Сейчас она продолжает бороться с болезнью и, увы, с системой.
– Болезнь прогрессирует, четвертая стадия с метастазами в печени. В РОНЦ после очередного лечения — трех курсов химиотерапии в сентябре и октябре дочери рекомендовали терапию препаратом «Кадсила», поскольку применение ранее других препаратов результатов не дало. Однако на консилиуме врачей в областной больнице нам объяснили, что «Кадсила» не входит в стандарты лечения и список жизненно важных лечебных препаратов, и посоветовали обратиться в РОНЦ для изменения схемы лечения. Кроме того, нас предупредили, что закупок препарата в этом году в любом случае не будет, так как нужно провести торги, а ближайшие – в 2017 году.
Павел обратился с жалобой в федеральный Минздрав, ее перенаправили в управление контроля за реализацией гос-программ в сфере здравоохранения Рос-здравнадзора.
– Будем продолжать добиваться лекарства! Один курс препарата стоит 400 тысяч рублей. Купить его сами не сможем, – объяснил наш собеседник.
Врач без работы
Как оказалось, за три года ни Павел, дипломированный врач, ни жена, психолог по профессии, не смогли найти в Калининградской области работы по специальности (глава семейства занимается репетиторством по музыке — своей второй специальности и летает на короткие подработки по контракту на прежнее место жительства).
– Регулярно обращаюсь в центры занятости в Нестерове и Гусеве. Несколько месяцев поработал в Калининграде экспертом по установлению инвалидности в медико-социальной экспертизе. Но, к сожалению, ездить на работу из Нестеровского района в областной центр сложно. Что касается вакансий онколога, то в Гусеве мне предложили взять небольшую часть ставки, вести прием и получать 3000 рублей в месяц. Чтобы стать специалистом по УЗИ, которые нужны, или даже фельдшером на скорой помощи, нужно получать сертификат — это время на обучение и деньги, которых нет. Предлагал одному из главврачей больницы в области, чтобы взяли на работу, я бы прошел переобучение в долг, а потом бы выплатил его из зарплаты, но такой вариант не заинтересовал, – делится врач.
Оставаться людьми
Павел рассказал, что решил обратиться за помощью в «Страну Калининград», после того как увидел наши публикации об онкологической службе.
– До этого стеснялся говорить, неудобно все выносить на публику. Я сам врач, знаю про сложности нашей профессии, но ведь нужно оставаться людьми! Отношение к пациентам здесь ужасное — онкобольных, которым и так физически тяжело, гоняют по разным частям города за бумажками. Никто ничего не объясняет, – делится наш собеседник. – Под вопросом и профессионализм некоторых медиков, к примеру, в частных клиниках: с той, куда обращалась дочь, будем судиться (обращения в Минздрав, Росздравнадзор и прокуратуру результатов не дали).
Павел хочет не только помочь дочери, но и способствовать тому, чтобы в онко-службе навели порядок.
– У врачей нет онконастороженности: медики, к которым люди приходят на прием с другими вопросами, не думают о том, чтобы проверить их и на это заболевание. Нет налаженной схемы отправки больных на лечение в другие регионы.
А ведь это работает, к примеру, на Чукотке, откуда пациентов без проволочек отправляют в Обнинский радиологический научный центр. У них, как у жителей Севера, проезд бесплатный. Хочется обратиться и к нашим властям: заключите договор с профильными лечебными учреждениями Санкт-Петербурга или Москвы, не экономьте на людях. И наладьте работу первичного звена: строительство онкодиспансера — хорошие планы, но проблему необходимо решать уже сегодня.
Если вы хотите помочь Виктории
Деньги на лечение можно перевести на ее расчетный счет в Сбербанке
Получатель ВИКТОРИЯ ГАНИНА
Номер счета 0817810155033401890
Банк получателя СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ
БАНК ПАО СБЕРБАНК
Г. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
БИК 044030653
Корреспондентский счет 0101810500000000653
КПП 783502001
ИНН 7707083893
ОКПО 09171401
ОГРН 1027700132195
Это фото Вики снято пять лет назад – она и не подозревала, что вскоре ей поставят страшный диагноз
Павел Хорольский: «Почти двадцать лет я работаю онкологом. И всегда понимал, что беда может постучаться и в мой дом»
поделиться
